шоко-ладный колабс

- Немного пудры из сушеного миндаля, шоколадной помады с виски-трюфельной начинкой. Какао подчеркнет скулы. Твои драные джинсы и монгольские скулы., - Юля протанцевала первый куплет. Джинсы оголяли коленку, а скулы умеючи пели о происхождении. - Придаем объем ресницам питательной массой! Ай! Вот и весь марципан. Отвалилось! 

Юлька побежала в ванную. Зеркало прыснуло, одобрив такой макияж. Смыв раскрас, она вернулась к столешнице:

- А теперь закатать колбаску в пергамент и на холод. До вечера?

Вымытая пиала скрипнула чистотой, а Юлька мечтательно уронила ее на пол.

- На счастье! Не вдребезги! - смела крупные осколки.

Сегодня в "Shannon" Юля и Леня праздновали годовщину: два года семейной жизни. Она с улыбкой вспоминала, как накануне свадьбы они катались на картингах, кормили лебедей и стряпали ночью холостяцкий секретный колбас.

Ленька был самым умным и красивым в классе, а Юля все десять лет - отличницей. В отличницу влюблялись, а она навсегда выбрала его. Давно, еще в подготовительной группе детского сада, когда столкнулась лоб в лоб с этим мальчуганом, впервые оказавшись в обществе. Юля росла болезненным ребенком, и бабушка умоляла родителей не мучить девочку спартанской закалкой в яслях. От лобового столкновения Юлька собралась расплакаться, но мальчишка крепко взял ее руку:

- Я Лёня. Как тебя зовут?

- Й-у-й-ля.

- Ля! Не ной, как девчонка. Пошли.

Юлька пошла за ним.

В первом классе они дружили родителями. 

Во втором - целый год сидели на втором ряду за третьей партой. Вместе дежурили и были в одной "звездочке".

В третьем он провожал ее до дома и в школу, дарил одуванчики и сирень, носил оба ранца и звал нежно Ля. Напевно Ля-а. 

Перед сном она закрывала глаза и представляла себя Андромедой, а Лёню - Персеем. Взгляд медузы останавливал не одного, а всех чудовищ. Они живут долго и всегда вместе, совсем не умирают, а когда-нибудь становятся созвездием "Лё-Ля". 

А время бежало казаками-разбойниками всем двором, штурмом строек, "Зарницей", скакало в "резиночку" и "классики". Время по-пионерски всегда было готово. К чему, - не припомнить, но было готово. То время угощало засахаренной карамелью "Дунькина радость", сдобными булочками за девять копеек, молоком в бидонах и мороженым целыми коробками. Баловало жвачками-папиросками и шоколадной колбасой. Была и докторская за два восемьдесят, но из печенья, приготовленная мамой, - в сотни раз вкуснее.

Этим "вкуснее" и решила Ля как-то удивить Лёню. Она деловито достала огромный пакет: 

- Ты умеешь готовить шоколадную колбасу?

- Я больше люблю шашлык, - смутился Лёнька.

- А я рыбу. Соглашайся! - улыбнулась Юлька.

Каждый пошел своим путем. Лёня крутил ручку мясорубки, а Юлька дробила кусочки деревянной скалкой. Масло долго не хотело размягчаться, а растопленное пачкало руки, посуду и было жутко невкусным. Крошки то прилипали к рукам, то рассыпались по всему столу. Лёнька смешил Юлю, а она рисовала ему пальчиком индейский окрас и молча шептала себе: "Вот он. Мой вождь". 

Получившийся тогда большой рогалик был съеден сразу. Без всякой заморозки. Теплым. 

Шли годы. Вождь не давал в обиду косички длинноногого худющего воспитателя. Он приносил домашние задания, когда Юлька болела, она же заставляла его списывать химию и английский. 

Лёня по-прежнему звал ее Ля, а на её уроках - you-Л-и-я.

Однажды он прибежал с огромным вафельным тортом. Довольный и взъерошенный. Лёня победил на городской олимпиаде по математике. Не давая Юльке опомниться, с порога прокричал:

- А может, нашу?

- И печенье есть.

Как в детстве, они принялись мять печенье и в четыре руки раскатывать это колбасное чудо. Ванилин, изюм. Все быстро завернулось в целлофан и закинулось в холодильник. Это была самая лучшая в мире охотничья колбаска. Они дурачась обкусывали ее с разных концов, встретившись.первым поцелуем. Поцелуем вдруг. Третьим поцелуем. Не в щечку и не Юлиных рук. 

Десятый класс Юля заканчивала в другой школе. В другом городе. После "своего" выпускного каждый пошел своим путем. Разные дороги выбрали именно их. Через годы и километры Леня стал крутить ручку с золотым пером, а Юля вернулась в родной город и начала дробить дни в частной фирме. У обоих получился комом первый опыт супружества. Оба после первого года развелись. Они пытались искать друга, но что-то постоянно разводило их. Юля и сама старалась не верить в первое и на всю жизнь чувство. 

Случай свел их в ресторане "Shannon". Она слушала волынку и допивала кофе, как вдруг.

- Шерше Ля. Юлька! Это ты!

Юлька вздрогнула. 

- Юля!!!

- Леня? 

Она пошла за ним. К нему. В доме была мужская ладность и пара надломленных галет. Фундук и полусухое красное разбавили обветренность. Десятилетия вернули им первую близость. Слезы, радость и . давай попробуем вместе. Годы не давили на педаль газа, но тормозной путь был слишком длинен. Они полгода растапливали сомнения, кусочили себя, в итоге рискнули, завернув в пленку прежние неудачи. Она пошла за Вождем Персеем.

Юля вернулась на кухню: 

- Внимание-внимание, господа половники и дамы кастрюльки! Традиционно слушаем напутствие этого дня.

Она включила "Наше радио":

- .тишина атакует.мы в секунде от неба.

Юле стало как-то нехорошо. Она испуганно нажала "выкл". Да, был и горький мёд жизни, до сих пор есть и диск "Цунами". Ноги слабели. Она топнула левой:

- Это все враки! Сегодня только живая музыка!

Но что-то сдавливало все сильнее горло. Она схватила жертвенную тарелку:

-. мы срослись плавниками, мы срослись.катастрофически тебя не.

Тарелка выскользнула из рук и. не разбилась.